Конкуренция административной и уголовной ответственности — одна из болевых точек миграционного законодательства. По мнению многих экспертов, выступивших по теме правовых вопросов на глобальных площадках, — Петербургском международном юридическом форуме, Международной научно-практической конференции по адаптации иностранных граждан в Институте русского языка РУДН им. Патриса Лулумбы, Круглом столе в Общественной палате РФ на тему цифровизации образовательных процедур для иностранцев, — нерешенность юридических вопросов затрудняет расследование преступлений в сфере миграционных услуг, мешает реальной борьбе с криминалом и расширяет возможности для формального проведения комплексного экзамена на знание русского языка, истории и основ законодательства России среди иностранных граждан.
Мedia-MIG обсудил горячую тему с участником форумов, общественным деятелем, профессором кафедры русского и иностранного языков Московской академии Следственного комитета Российской Федерации, кандидатом психологических наук, капитаном юстиции и специалистом по межкультурной коммуникации Сергеем Мурашко.
Сергей Федорович, как вы оцениваете проблему квалификации нарушений при проведении комплексного экзамена среди иностранных граждан, когда факты, включая подсказки мигранту, расследуются по ст. 322.1 УК РФ, а специально введенная для таких нарушений ст. 19.30.1 КоАП РФ не применяется?
— Соглашусь с известной сентенцией итальянского мыслителя, правоведа и философа Чезаре Беккария: единственное, что отвращает человека от совершения преступления, — это не жесткость последующего наказания, а его неотвратимость. Да, за некоторые правонарушения наказание следует ужесточить. Я — против коррупции и за ужесточение наказания, если люди действуют в целях наживы и преследуют личные интересы, используя служебное положение. Но все неоднозначно. Скажу по своему опыту: как преподаватель принимаю у студентов экзамены и, подчас, помогаю наводящими вопросами, чувствуя, что студент знает, потенциал есть, нужно ему элементарно помочь.
Эти вещи надо различать.
Как специалист по международному праву могу заверить, что законодательство Российской Федерации отнюдь не является таким уж людоедским. Нам есть с чем сравнить. Немного истории: раньше вопрос о конкуренции уголовной и административной норм не являлся традиционным для науки уголовного и административного права. Согласно Кодексу РСФСР об административных правонарушениях, существовала презумпция преобладания уголовного закона над административным, если стояла проблема выбора при их применении.
В нашем случае речь идет скорее всего о конкуренции норм права, когда одни и те же деяния предусмотрены и в УК как преступления, и в КоАП (Кодекс об административных правонарушениях) как административные правонарушения. В этом случае, на мой взгляд, приоритет должен отдаваться закону, предусматривающему менее суровые меры, за исключением повторного совершения противоправного деяния. Хотя некоторые правоведы считают, что поиск справедливости и здравого смысла в определении вида ответственности за деяние, предусмотренное УК и КоАП, нужно искать сначала в уголовном законе, исходя из приоритета норм Уголовного кодекса.
Полагаю, при решении вопроса о применении норм уголовного или административного права в случае их конкуренции приоритет все же может и должен отдаваться административному, исходя из положений ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации.
Каковы, на Ваш взгляд, перспективы дистанционного тестирования мигрантов, насколько такой вариант уязвим в парадигме коррупционных схем?
— По-настоящему оценить работу в дистанционном режиме нам позволила пандемия. Дистанционное тестирование, безусловно, имеет ряд преимуществ: это и возможность проводить экзамен в режиме реального времени в любой точке, где есть доступ к Интернету, и мгновенная обработка результатов. Словом, эффективность, гибкость и скорость — основные преимущества онлайн-тестов помимо экономии времени экзаменующегося и тестора. От цифровизации никуда не денешься, за ней будущее, хотя система и требует большего контроля для исключения коррупционных схем.
Нужно иметь четкие параметры, как верифицировать личность сдающего экзамен до начала процедуры тестирования, предупредить о всей полноте ответственности за нарушения формы и порядка проведения экзамена и того, кто проходит испытание, и тестора.
Как по мне, я не люблю дистант. При проведении устного экзамена и личном общении, когда ты вживую видишь реакцию человека на вопросы, несомненно получишь более точную и объективную оценку знаниям, чем при дистанционном тестировании.
Сегодня много говорят о внедрении единой базы хранения экзаменационных данных по иностранным гражданам, включая аудио- и видеозаписи. Инициативу уже оценили в ФСБ России. Насколько полезной, по Вашему мнению как ученого, станет такая база для сбора и анализа данных о миграционных процессах, а также прогнозирования миграционной ситуации?
— Я поддерживаю инициативу. Единая база хранения экзаменационных данных по иностранным гражданам должна быть уже позавчера. Помимо прочего создание централизованной платформы — эффективная профилактическая мера по предупреждению преступлений в этой сфере. Система поможет и раскрывать преступления.
Тестирование иностранных граждан должно быть максимально эффективным, прозрачным, доступным и контролируемым. Видеозапись, как средство контроля, — довольно распространенная процедура. Например, она активно используется при защите кандидатских и докторских диссертаций, сдаче ЕГЭ. Полная видеозапись всего процесса экзамена помогает наблюдателям находить нарушения во время экзамена, обращать внимание на подозрительное поведение участников во время тестирования и устранять человеческий фактор в процессе наблюдения.
Не могу сказать, насколько исчерпывающим решением проблем такая мера может стать, но то, что полная видеозапись всего процесса экзамена необходима, сомнений не вызывает. И, конечно, должна быть соблюдена защита персональных данных, к которым могут иметь свободный доступ ограниченный круг организаций, например, надзорные органы. Если брать те же ЕГЭ, доступ к записям имеют образовательные организации, которые могут проверить, где и как абитуриент сдавал экзамен, и, конечно, надзорные органы.
Я — за единую базу хранения данных по иностранным гражданам не только в плоскости сдачи экзаменов, но во всей полноте понятия. Единый портал базы данных должен содержать максимально подробную информацию об иностранном граждане: цели его приезда, правовом статусе, месте жительства, работе, биометрические данные и так далее. Единая система полезна и для иностранных граждан. Она даст возможность получать госуслуги в электронном формате, мигрантам будет проще заключать трудовые отношения с работодателем, вносить обязательные налоговые и иные платежи, получать необходимую информацию, связанную с их пребыванием в России.
Разделяете ли Вы мнение, что чем строже языковые требования к основной массе прибывающих в нашу страну иностранных граждан и контроль к соблюдению экзамена, тем выше мотивация к изучению русского языка и его статус в странах исхода?
— В словаре русского языка понятие «контроль» означает наблюдение, надсмотр над чем-нибудь с целью проверки. Конечно, контроль может и должен способствовать как повышению качества проведения экзамена, так и в некоторой степени дополнительной мотивации для изучения русского языка, истории России, основ права. Это все верно. Другой вопрос: много ли возможностей изучать русский язык в странах исхода?
Я бы предложил сконцентрировать внимание на мотивации. Людей всегда волнует то, что они могут приобрести, достичь или выиграть. Они должны понимать проблемы, с которыми могут столкнуться и что нужно делать для того, чтобы их избежать. Ничего нового или страшного в этом нет, ведь они начинают пользоваться правами, различными благами и преимуществами, приобретая определенный статус в нашей стране, но также появляются обязанности и возможные последствия за их несоблюдение.
Больше мнений экспертов читайте здесь
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter
