Апрель 2022 года, Волгоград. Местный предприниматель отобрал документы у 38 граждан Узбекистана, избивал их и заставлял бесплатно работать. История стала известна после подключения местного представительства Агентства внешней трудовой миграции Республики Узбекистан (АВТМ), проведшего совместный рейд с сотрудниками регионального Управления МВД РФ.
Сентябрь 2022 года, Нягань. Аналогичная история, 19 граждан Узбекистана, лесное хозяйство.
Январь 2023 года, Нижний Новгород. В рабство попали 2 гражданина Узбекистана, занимавшиеся ремонтом детского сада. Освободить их удалось сотрудникам волонтерской организации «Альтернатива».
Май 2023 года, Волгоград. 30 граждан Убекистана оказались в заточении на территории тепличного хозяйства. Работодатель сэкономил более двух миллионов рублей. Дело огласке также предало АВТМ.
Описанные примеры выявляют несколько проблемных точек.
Во-первых, речь идет о гражданах Узбекистана, которые трудоустраивались легально и оформляли все необходимые документы. Тем тяжелее удар по репутации российского рынка труда с учетом общей специфики информационного освещения трудовой миграции как явления исключительно негативного и вредящего России. Большая проблема, на которую неоднократно указывал Media-MIG, заключается в смещении акцентов и манипулировании общественным мнением через широкое распространение исключительно негативных сюжетов.
Во-вторых, истории с рабством — это вопрос к надзорным органам, в поле зрения которых случаи попали лишь постфактум. Как видно, контроль пребывания иностранного гражданина через патентную систему, которая распространяется на граждан Узбекистана, не работает. Оплачивая патент самостоятельно только в первый раз, в дальнейшем трудовой мигрант эту обязанность делегирует условному бригадиру либо выходит из положения заказывая «нарисованные» чеки об оплате налога. На данном примере мы видим, что транзакция не позволяет установить плательщика. Одно дело, если он, пропав на год при продолжающихся платежах, стал жертвой рабства и совершенно другое — если членом террористической ячейки.
В-третьих, мигранты не настроены на взаимодействие с нашей правоохранительной системой. Это, понятно не новость. Однако, сколь бы утопично это ни звучало, но выстраивать реальную инфраструктуру по адаптации иностранных граждан в России без условия их нормального обращения за помощью по номеру 102 просто бессмысленно.
Отсюда и следующий момент — приобщение к надзорной деятельности на территории России АВТМ, что с учетом репутации Агентства красочно характеризует и компетенции российских силовых структур, отрабатывающих наводки узбекских общественников.
В-четвёртых, примеры демонстрируют уязвимость людей, слабо говорящих на русском языке, не понимающих законодательных норм принимающего государства и, что особенно важно, не осведомленных о способах защиты своих прав. Все это также объясняет обращение мигрантов к соотечественникам.
Между тем, в сфере защиты прав иностранных граждан работает не мало специалистов. Мигранты, в том числе трудовые, могут обратиться за помощью к юристам и адвокатам, которым удаётся решить проблему оперативно и в досудебном порядке.
Очевидно, что мигрант, планирующий отправиться на заработки в Россию, как и в любую иную страну должен владеть языком принимающего государства. В противном случае он с большой долей вероятности попадает в группу риска.
Вместе с тем, для России, с учетом растущей конкуренции за трудовые ресурсы, необходимо усиливать контроль слепых зон в статусе иностранных граждан.
