Media-MIG побеседовал с председателем Национального антикоррупционного комитета Кириллом Кабановым.

МВД РФ стало инициатором обновления законодательства о миграции. Начальник Главного управления по вопросам миграции МВД РФ генерал-лейтенант полиции Валентина Казакова недавно на встрече с представителями СМИ сообщила, что закон разрабатывается «в целях реализации „Концепции государственной миграционной политики РФ на 2019–2025 годы“. Сразу скажу, — продолжила Валентина Казакова, — что это будет большой новый закон, я бы даже сказала, кодификация отдельных положений, где будет очень много тех наработок, которые мы сделали в период пандемии». Media-MIG уделяет этой теме много внимания, привлекая к обсуждению экспертов, представителей бизнеса, общественности. Нужно сказать, что в экспертном сообществе готовящиеся изменения оцениваются неоднозначно. К числу критически настроенных по отношению к проекту МВД РФ экспертов относится наш сегодняшний собеседник, председатель авторитетной и информированной общественной организации Национальный антикоррупционный комитет (НАК), председатель постоянной комиссии Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) Кирилл Кабанов.

— Почему вообще необходимы нововведения?

— Поправки к любому закону имеют право на существование просто потому, что действительность иногда может довольно стремительно и радикально меняться. Но конкретно у этого законопроекта немного другая предыстория. Просто была встреча президента с вице-премьером, который заявил о необходимости ввоза в Россию 5 млн человек. В ходе встречи были обозначены масштабные проблемы и подготовлено поручение Президента РФ об изучении вопроса. Для этого была создана группа из представителей различных ведомств, тем более что «Концепцией миграционной политики РФ» уже давно установлена необходимость внесения изменений. Но тут почему-то все решили, что президент дал добро на либерализацию миграционного законодательства.

— Она не нужна?

— Нужна. У нас есть вопрос по либерализации в отношении соотечественников. Я вам могу сказать, что у нас очень многие граждане Таджикистана, Киргизии получают гражданство. Им его получить намного легче, чем нашим соотечественникам за рубежом.

— В чем же тогда дело? Почему заговорили о либерализации?

— Надо понимать, что у нас сформировалась сложно устроенная, многоуровневая лоббистская система. Я не хочу никого обвинять и высказывать подозрения, но факты и цифры просто не оставляют места для другого толкования происходящего. Базу составляют крупные строительные компании, что берет начало еще со времен Елены Батуриной (жена бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова, в 1990-х, одна из ключевых фигур строительного комплекса Москвы того времени. — Прим. Media-MIG). Потом сформировалась еще одна группа лоббистов, связанных, думаю, напрямую с теми, кто говорит о необходимости решения демографических проблем за счет мигрантов. И это не единственно заинтересованная отрасль, еще ЖКХ, такси, доставка.

— В чем их интерес?

— В сверхдоходах. Не потому, что они платят 37 тыс. рублей на стройке. Зарплаты уже поднялись, и россияне готовы идти работать. Я сам разговаривал с теми, кто строил трассу М-11, например. Работали рабочие из Калуги, приезжали семьями, вахтовым методом, по две недели, получали по 50 тыс. и были счастливы. Но в целом россиян просто не пускают. Но повторю, дело даже не в этом. А в том, что налоги не платятся.

У нас строительная компания не заключает контракт с мигрантом, она не является работодателем. Она заключает контракт с агентством по найму. И там есть коррупционная составляющая. За ними стоят чиновники и с той и с другой стороны, бывшие миграционщики, действующие миграционщики. Если брать ЖКХ, то это связано просто с воровством, когда назначают одну зарплату, выплачивают другую, разницу кладут в карман.

— То есть либерализация — это неправильный путь?

— Правильный, неправильный — не та терминология. Я бы сказал, противоречивый. Мультикультурализм, ассимиляция — блеф. Об этом говорит и американский опыт, и европейский. К нам приезжают очень отличающиеся от нас люди — по менталитету, по уровню образования, по жизненным ценностям, по бытовому укладу, по темпераменту, наконец. Парой и даже парой сотен семинаров и кросс-культурных фестивалей, ярмарок национальной кухни и тому подобным тут ничего не решить.

— Только что завершившаяся миграционная амнистия привела к сокращению числа нелегальных мигрантов?

— Нет. Человек у нас может выправить себе любые документы. Но где он на самом деле живет и работает, что на самом деле делает, чем зарабатывает, неизвестно. Этническая преступность, этнические криминальные группировки — это уже реальность. Дактилоскопия не поможет. Электронный реестр, я считаю, будет работать не везде, тотально весь миграционный поток не охватит.

— Что еще в предлагаемом законопроекте не так, по вашему мнению?

— Законопроект очень плохой, потому что он не соответствует «Концепции государственной миграционной политики», в частности, статье 15. Она ставит задачи защиты интересов граждан России в первую очередь, а в законопроекте я этого не вижу. Вижу защиту интересов работодателей.

Впечатление такое, что проект исключает надзор со стороны МВД за работодателями, использующими труд иностранцев. Исключается понятие решения о неразрешении въезда, а это важнейшая профилактическая мера. Значительно усложняется процесс высылки, которая вводится вместо депортации и административного выдворения. Отсутствуют требования к квалификации и опыту работы иностранных граждан, претендующих на включение в реестр иностранных работников.

Еще неудобоваримое новшество. Раньше мигрант мог привезти в Россию членов семьи. Теперь вводится понятие «близкие родственники»: дети, родители, дедушки, бабушки, внуки, полнородные и неполнородные братья и сестры. Что получается? 5 млн приедут, с каждым по 10–15 человек, 50–60 млн — половина населения РФ?

— НАК как-то действует?

— Да. Мы в рамках работы постоянной комиссии СПЧ подготовили экспертное заключение на предлагаемые законодательные инициативы. Хотелось бы надеяться на внимательное к ним отношение.