155 лет назад под российский протекторат перешло одно из наиболее могущественных и неспокойных среднеазиатских государств — Кокандское ханство. Опыт оказался весьма неоднозначным. Не прошло и десяти лет, как ханство пришлось ликвидировать, преобразовать в область Российской империи и развернуть на ее территории активную модернизацию. Условный геополитический «разворот на Восток» сегодня ставит задачу по обновлению подходов к выстраиванию взаимовыгодных отношений со странами Центральной Азии. Большое значение приобретает исторический опыт развития российского влияния в регионе. Одним из любопытных примеров является период второй половины XIX века, когда Российская империя в рамках Grand Game осваивала центральноазиатское приграничье, запустив процесс так называемой «фронтирной модернизации».
Media-MIG начинает серию публикаций в целях изучения и освещения данного исторического опыта как возможного фундамента фронтирной модернизации 2.0.
Кокандское ханство и Россия
Кокандское ханство — наиболее молодое из среднеазиатских государств. Оно было основано в начале XVIII века и за относительно недолгую историю оставило о себе яркую, но не очень добрую память среди соседей.
Правящая в ханстве узбекская династия Мингов достаточно быстро подчинила себе Ходжент, Андижан и Самарканд, а чуть позже — Чимкент, Сайрам, Карабулак и Ташкент. При этом, государство развивалось нестабильно в условиях постоянных кровавых распрей и клановой борьбы за власть. Умар-хан после захвата города Туркестан принял титул амир ал-муслимин — «повелителя правоверных». При его сыне Мадали-хане Коканд покорил территорию современной Северной Киргизии и Южного Казахстана.
Отношения Кокандского ханства с Россией изначально складывались сложно. Кокандцы совершали набеги на российские территории, притесняли русских купцов и пытались получить контроль над казахскими аулам Среднего Жуза, которые еще в первой половине XVIII века присягнули на верность России.
Это было нечто похожее на набеговое хозяйство Крымского ханства, просто в меньших масштабах
По его словам, кочевые племена, подстрекаемые кокандским ханами, нападали на приграничные российские поселения, угоняя скот и захватывая пленников. По оценкам экспертов, каждый год на невольничьих рынках Средней Азии оказывались по несколько сот выходцев из России. Особенно ценились военнослужащие, которые порой могли получить важные должности в кокандских войсках.
Постепенно российские власти осознавали, что тактика пассивной обороны не дает позитивных результатов, и в отношениях с Кокандским ханством нужно переходить к стратегическому наступлению. Ситуация усугублялась тем, что в рамках соперничества с Россией в Среднюю Азию с юга продвигались английские спецслужбы. Если бы Коканд получил от них современное оружие и военных советников, южная граница России просто запылала бы
Если в конце XVIII века политика России в отношении кочевых соседей была либеральной и строилась на задабривании и подкупе, то в середине XIX столетия Санкт-Петербург перешел к военно-административным мероприятиям. В приграничных регионах стали строить новые укрепления, наращивать подразделения российских вооруженных сил.
В 1850 году российская армия начала активные наступательные действия, овладевая одной кокандской крепостью за другой. Русские военные основали укрепление Верное (современная Алма-Ата).
Однако вскоре наступление забуксовало из-за Крымской войны, и продолжилось только в 1860 году, когда русские взяли кокандские крепости Токмак и Пишпек и разгромили 22-тысячную армию, пытавшуюся атаковать Верный.
В конце декабря 1864 года российские военные совершили выдающийся подвиг в сражении возле селения Икан. Сотня казаков Василия Серова с одной пушкой столкнулась с основными силами кокандской армии под командованием фактического правителя ханства муллы Алимкула. Коканцы имели численное превосходство, как минимум, в сто раз. Несмотря на это казаки три дня сражались в полном окружении, а потом, построившись в каре, отступили в направлении крепости Туркестан. Предложения врага перейти на его сторону они категорически отвергли. В этом сражении русские потеряли убитыми 57 человек, а кокандцы — более пятисот.
В 1865 году генерал Михаил Черняев с отрядом из 1300 бойцов взял Ташкент, который обороняла 30-тысячная кокандская группировка. Местные элиты выразили покорность России и дважды обратились к царю просьбой включить Ташкент в состав империи. В 1866 году их прошение было удовлетворено.
В 1868 году Худояр-хан подписал с генералом Константином фон Кауфманом торговый договор, согласно которому Кокандское ханство фактически перешло под протекторат России. Однако мир в Средней Азии так и не наступил.
Из-за потери части владений и льгот для русских купцов поступления в казну Кокандского ханства сократились. Поэтому Худояр решил «компенсировать» расходы жесточайшей эксплуатацией своих подданных. Он бесплатно использовал труд крестьян, карая недовольных — в частности, закапывая их живьем в землю. А его воины беззастенчиво грабили население.
Фон Кауфман пытался вразумить Худояра и советовал отказаться от зверских способов управления государством. В итоге в ханстве поднялся масштабный мятеж, правитель бежал, а лидеры мятежников продолжили прежний курс по ограблению населения, во всех бедах Коканда обвиняя русских. В августе 1875 года 50-тысячная кокандская армия была разгромлена. Восставшие элиты публично каялись, умоляли Россию о мире, одновременно продолжая междоусобную борьбу.
Под русским флагом
В начале 1876 году Кауфман прибыл в Санкт-Петербург и в обход министерства иностранных дел донес до императора истинное положение дел в Коканде, после чего получил санкцию на ликвидацию ханства. Он сразу приказал Михаилу Скобелеву, руководившему войсками на границе, занять ханство, которое официально прекратило свое существование и было преобразовано в Ферганскую область России. Ее военным губернатором был назначен Скобелев.
Многие публицисты второй половины XIX века писали, что в Центральной Азии Россия действует абсолютно бескорыстно — умиротворяя неспокойный край, освобождая местное население от деспотии ханов, борясь с работорговлей.
Точка зрения отчасти верна, однако управление Ферганской областью организовывалось тяжело. Регион испытывал острую нехватку квалифицированных чиновников из «центра». Низовое звено администрации, сформированное из местной знати, было полностью коррумпировано.
Российская империя во избежание конфликтов старалась сохранять многие традиционные порядки — в частности, в сфере судопроизводства. Однако так называемые «народные судьи» массово принимали решения за взятки, а пострадавшие люди боялись апеллировать в вышестоящие российские суды, опасаясь мести со стороны местных элит.
В конце XIX века власти предприняли попытки усовершенствовать сельское хозяйство в регионе и расширить обрабатываемую площадь за счет ирригации. Увеличение земельного фонда проводилось в том числе в интересах выходцев из Великороссии и Малороссии, стремившихся в Среднюю Азию. Однако нормативная база проекта складывалась крайне медленно.
Серьезной головной болью стала коммуникация. Российские чиновники не знали местные языки, а население Ферганской области — русский. В этой ситуации переводчики получали колоссальную власть, которой пользовались в коррупционных целях.
Важным начинанием стало создание в Ферганской области и в Центральной Азии в целом системы светского образования — в частности, так называемых «русско-туземных школ». Преподаватели из России учили местных детей русскому языку и арифметике, а муллы — арабскому и основам мусульманского вероучения. Однако количество таких школ существенно уступало численности традиционных религиозных. По словам экспертов, из-за недостаточной образованности населения, возникали проблемы между российской администрацией и местными жителями, которые выливались в радикализацию и кровавые восстания конца XIX — начала ХХ века. Ряд проблем в регионе были решены только после установления советской власти.
«Российская фронтирная модернизация — уникальный опыт, который на протяжении долгих лет был незаслуженно забыт и достаточно слабо изучался. Тема важна не только в ракурсе современных дипломатических отношений, внешнеполитической прагматики, но и в ракурсе формирования реального образа России за рубежом. Конечно, это противоречивый опыт, но тем он полезнее. С одной стороны, в отличие от западных держав, Российская империя достаточно гуманно относилась к населению присоединенных территорий, не использовала «британских» или «немецких» геноцидных практик, вкладывала в развитие новых территорий больше, чем получала от них. С другой стороны, мы видим, сколько сложностей возникло в XIX веке из-за межведомственных противоречий военных и дипломатов. В том числе из-за этой непоследовательности, нерешительности, светские образовательные модели своевременно не сделали универсальными, а население региона — не выучило в массовом порядке русский язык, осталось далеким от нашей культуры и цивилизации. Очень важно избежать подобных ошибок сегодня будь то развитие экономических, культурных связей или администрирование вопросов, связанных с трудовой миграцией.
Вместе с тем очевидно, что в рамках возможной фронтирной модернизации необходимо обновлять базу знаний. Можно выделить три ключевых направления: развитие исторических исследований и введение в оборот новых источников, освещение темы в СМИ, особенно вместо модной популистской повестки, а также сбор и анализ больших массивов актуальных данных по всем сферам двустороннего взаимодействия. В том числе в этих целях Комитет ветеранов спецслужб участвует в развитии информационной системы IT-Аксиома и приступает к внедрению ее регион-модулей. Наша задача — запустить сбор данных о миграционных процессах в субъектах Российской Федерации по направлениям образовательного профиля и финансового профиля мигрантов из стран Центральной Азии. Данные будут полезны как для региональных властей так для фоивов России.
Нужно признать, что центральноазиатская тематика, при всей ее актуальности долгое время не была «модной». А ведь изучение процессов развития российской нормативной базы в регионе, образовательной системы, русского переселенчества — богатейшее поле для научных исследований", — подытожил Виктор Варман.
Учитывая многогранность и актуальность исторических вопросов, связанных с расширением влияния Российской империи в Центральной Азии в XIX—начале ХХ века, Media-MIG выпустит серию материалов по теме, раскрывая ее в разрезе, как отдельных политических образований, так и сфер деятельности российского государственного аппарата.
